Предмет данного словаря — христианское предание о демонах. Существование этого предания в форме мифа — то есть истории, не подвергаемой сомнению,— имеетестественные границывовремени. Нижний предел — иудаистская ветхозаветная традиция, которая уже знает сатану, но этот сатана еще включен в «Божественный совет» и выполняет волю Бога, не имея пока собственной воли,— той воли, которая и является главным фатальным атрибутомиотличием христианскогодьявола. Верхний же предел, по нашему мнению,— поэтические творения, в которых впервые прозвучали ноты сочувствия к дьяволу — как к богоборцу, полному достоинства, у Мильтона или как к нравственному страдальцу, слезами смывающему свой грех, уКлопштока.
Ни ведьмовские костры, ни наука Нового времени, охотно включившая дьявола и его вотчину — ад в свои конструкции и в эпоху Ньютона все еще рассуждавшая о «естественных свойствах» демонов и ада, не смогли убить дьявола. Его убил неогонь, но слезы сочувствия, которые вочеловечили дьявола и превратили его из существа абсолютно «чужого» («чужой», alienus — одно из определений дьявола в патристике, забавно перекликающееся совсемизвестной мифологемой современной фантастики) внечто вполне знакомое и понятное. Дьявол стал метафорой человека и перестал существовать как миф; он перешел в разряд литературных условностей, и в этом своем качестве — как герой разного рода «адских почт», «разговоров в царстве мертвых», «видений набрегах Леты» и т.п.— не является предметом нашег ословаря